Прыжок в темноту - Страница 43

Новая автоматная очередь ударила откуда-то слева. Колчин вздрогнул от неожиданности. Пули прошли вдоль и поперек окон, попали в стену за его спиной, отколов от кирпичей сухую штукатурку. Колчин отступил к лестнице, но было поздно. Новая очередь. Пули изрешетили оба оконных переплета. Полетели щепки. Горячая пуля ударила в бок, сбила его с ног. Ремень сорвался с плеча, винтовка выпала из рук. Колчин потерял сознание, но через несколько секунд пришел в себя.

Он лежал на ступеньках лестницы, правый бок чуть ниже ребер болел так, будто на него выплеснули кружку крутого кипятка. Свитер и правая штанина уже успели пропитаться кровью. Стекая по ноге, кровь попала даже в солдатский ботинок. По окнам продолжали бить короткими очередями. На минуту стрельба затихала. Затем новая короткая очередь и снова тишина. Колчин задрал свитер, ранение сквозное, ничего особенного, бывало и хуже. При падении он сильно ударился затылком о ступеньку. То ли от потери крови, то ли от этого удара голова налилась тяжестью, начинала кружиться. Колчин ногой подтянул к себе рюкзак, нашарил на его дне склянку с антисептиком, зубами вытащил пробку. Выплеснул жидкость на рану. Оторвав полоску пластыря, закрепила марлевый тампон. Нужно бы обработать выходное отверстие от пули. Но до него не дотянуться.

Подняв винтовку. Оружие упало неудачно, на левую сторону ствольной коробки, где закреплен оптический прицел, теперь он бесполезен, но можно пользоваться обычным открытым прицелом. Колчин вытащил из кармана снаряженный магазин, перезарядил винтовку. И вжал голову в плечи. По окнам выпустили еще одну очередь. Нужно немедленно решить: уходить отсюда или оставаться на месте. Если подняться вверх на два марша, окажешься на крыше административного здания. Но теперь, раненому, будет трудно прятаться. Кроме того, все эти перемещения приведут к дополнительной потери крови. Он наверняка еще не раз потеряет сознание. По кровавому следу его разыщут и добьют. Решено: он остается.

*******

Автоматная очередь еще дважды прошлась по окнам. Стрельба стихла. Колчин, низко пригнув голову, сидел на нижней ступеньке и ждал, следя взглядом за перемещением секундной стрелки часов. Один круг, второй, третий… Внизу послышались тихие голоса. Далекие отблески света доставали сюда, на площадку между третьим и четвертым этажом. Светя фонариком, вверх поднимались двое мужчин. Колчин, ухватившись за перила, поднялась на ноги, спустилась на несколько ступеней вниз. Остановившись посередине лестничного марша, прижался спиной к стене. Голова еще кружилась, но так легче сохранять равновесие. Голоса сделались ближе. Видимо, гости шли друг за другом, выдерживая безопасное расстояние. Голос гулко разносился по замкнутому пространству подъезда.

– Сейчас, – один голос низкий с хрипотцой. – Мы просто поднимемся и добьем снайпера. Если он еще дышит.

Колчин вытащил пистолет, выключила предохранитель. Ладони оказались теплыми и скользкими от крови. Но от винтовки мало толку, ее длинный ствол не годится для ближнего боя. Руки дрожали, пистолетная рукоятка так и норовила выскользнуть из пальцев. Свет фонарика и голоса сделались еще ближе. Видимо, мужчина, идущий впереди, уже миновал второй этаж, на минуту остановился, освещая дорогу фонарем, и продолжает медленно подниматься выше. Теперь совсем близко от него граната и леска, протянутая вдоль ступеньки. Лишь бы человек не заметили растяжку.

– Зачем подниматься? Смотреть на труп?

– Заткнись.

– Я думаю, что…

– А ты не думай. Что это?

– Где?

– Да вот же, за досками?

В следующую секунду грохнул взрыв. По подъезду разлетелись доски, щепа, осколки битого кирпича. С потолка посыпалась штукатурка. Снизу поднялся столб цементной пыли, такой густой, что глаза сами собой закрылись. Уши заложило, но через несколько секунд слух вернулся. Колчина шатнуло, он упала, ударившись прошитым пулей боком о ступеньки. Пистолет выпал из разжавшихся пальцев. Кто-то пронзительно закричал внизу. Крик перешел в стон и быстро стих. Фонарь внизу продолжал светить. Этот свет колебался, световой круг шарил по стенам. Но сквозь густую завесу пыли стало невозможно разглядеть даже ладонь вытянутой руки.

Колчин лежал на лестнице, чувствуя, что из открытой раны льется кровь. Он слышал шаги, кто-то карабкался вверх. Он пыталась нашарить пистолет, ладони натыкались на какой-то мусор, ствола не было. Неожиданно руки ослабли, Колчин снова провалился в забытье. Он очнулась оттого, что кто-то, схватив его за кисти рук, вытащил вверх, на лестничную площадку. Колчин головой пересчитал ступеньки. Человек навалился на грудь, сел на живот, расставив ноги в стороны, сжал бедра. И несколько раз, отведя назад руки, ударил открытыми ладонями ему по лицу. Из правого уха пошла кровь, она капала за горловину свитера.

Колчин открывал глаза, но почти ничего не видел. Хассан, всклокоченный, в пиджаке, разорванном на спине и плечах, с лицом серым от цементной пыли, поочередно отводил за спину то правую то левую руку, продолжая наносить удары по лицу и шее. Наконец, отбив ладони, остановился.

– Где твой друг? – спросил он.

Хассан тяжело дышал, из полуоткрытого рта воняло, как из помойки, с нижней губы капала слюна. Лоб, подбородок и щеки Хассана глубоко исцарапаны, будто он недавно поймал бешеного кота, чтобы открутить ему голову. Схватка с котом закончилось неудачно.

– Слышишь меня? – прошептал но, потому что голос неожиданно пропал. – Слышишь?

Колчин пытался плюнуть в лицо противника, но глотке пересохло.

– Ну, что молчишь? – Хассан оскалил зубы. – Говори, спасай шкуру.